Ты сирота, но с раннего детства живешь с приемными родителями. Живешь при чем до сих пор, и надо сказать, что мама у тебя из тех, что больно сильно опекают своих детей.

Серия 1

Никогда не забуду свою первую встречу со священником. Я росла в не религиозной семье и основным моим просветителем в духовной части, как и у многих, была бабушка. Священники казались мне очень необычными людьми, вроде театральных актеров, но однажды я встретила их основную, назидательную и нравоучительную ипостась, и вот как это было.

Мы с кем-то из родителей пошли в продуктовый магазин. Я бродила среди полок, когда внезапно увидела лежащий на полке одинокий кубик рафинада. «Он лежит не в коробке, значит, наверное, никому не нужен» — подумала я, взяла кубик и собиралась уже сунуть его в рот, когда кто-то положил мне руку на плечо.

— Разве это твое? — спросил меня строгий голос.

Я подняла глаза и увидела человека в черной одежде (были советские времена и священники везде кроме церкви ходили в гражданском) с бородкой.

— Или ты думаешь, что раз никто не видит, то это не воровство?
Я стояла, потерянная, думая, что, наверное, стоило бы объяснить, что это ничей кусок и я не вынула его из коробки, но молчала.

— Господь видит все, дитя! — продолжал человек. — Оставь то, что взяла, я дам тебе нечто гораздо более ценное! — Он вложил в мою руку нечто — бусы, как мне показалось — и вышел, а все, кто был в магазине, включая моих родителей, посмотрели ему вслед. Когда я додумалась разжать ладонь, папа объяснил мне, что на самом деле, это не бусы, а четки. Четки были сделаны из узелков и деревянных бусин и пахли сандалом.

Серия 2

— Нет, я это так не оставлю, — возмущалась мама. — Мы пойдем с тобой к этому Исаеву, его тетя Люда рекомендовала, и расскажем ему все.

— Мам, но это же просто родинка!

— Просто родинка? Да что они там тебе кололи! Что они с тобой там делали! Ты же не говоришь, ты же молчишь.

— Да ничего не делали, просто анализы брали.

— Анализы брали, ага. Все, я говорю, что мы завтра же пойдем к адвокату.

И вот мама стоит в кабинете этого адвоката, Рудольфа Исаева, правозащитника, а ты сидишь рядом, чувствуя себя в кабинете школьного директора, как будто мама привела тебя за ручку, потому что тебя обидел хулиган. И тебе очень стыдно.

Мама рассказывает, как ее девочку включили в программу для одаренных детей, и сначала она просто проходила ежегодное медицинское обследование, а потом мама поняла, что это не просто обследование, а какие-то эксперименты. На все ее вопросы ей указывают на пункт о неразглашении в бумагах, которые она заполняла, когда они с ее девочкой «записывались».

Мама продолжает причитать и закатывает тебе рукав. На запястье — огромная родинка в виде спирали. Мама говорит адвокату, что раньше ее не было, а после «этих обследований» появилась.

— И вот теперь они говорят, что Таня должна поехать на эту экскурсию на остров, что это тоже часть программы, и обязательно к посещению. Я спрашиваю, а что за остров, что там будет-то, а они опять за свое, это оздоровительная процедура, больше мы сказать не можем.

Серия 3

Это был странный сон. Ты лежала на кровати и пыталась заснуть, но никак не получалось. Мысли роились вокруг, как назойливые мухи. Ты почти что слышала их жужжанье.

В какой-то момент ты почувствовала, как чешется запястье. Не просто чешется, а горит. Это все эта родинка. Такое ощущение, что кожа сейчас вспыхнет пламенем. От твоего запястья начинает исходить красный свет, который озаряет комнату.

— Мама, — зовешь ты и вдруг замечаешь, что мама стоит в углу комнаты и смотрит на тебя.

— Мам, — неуверенно повторяешь ты.

Она продолжает стоять и смотреть, но смотрит как будто сквозь тебя, не видя.

Ты задираешь голову вверх и видишь на небосклоне яркую звезду, она прямо над твоей головой. В этот момент раздается овечье блеянье. Ты опускаешь голову и видишь незнакомую женщину, ее голова покрыта шерстяным платком. Она держит на руках ребенка. И ты понимаешь, что этот ребенок — это ты.

Серия 4

Ты едешь вместе с Рудольфом Исаевым на Остров, на обследование. Мама осталась дома, доверив тебя этому человеку.

Он то и дело смотрит на тебя, но ты не можешь понять, что такое. Может, у тебя шоколад на щеке? Ты достаешь зеркальце, но все в порядке.

Ты, наверное, хотела бы ему помочь. С другой стороны, тебя смущает то, что мама привела тебя за ручку к нему.